Любимая соседка - Страница 37

– Кое-кому урезали денежки, кого-то увольняют, кого-то переводят в другие учебные заведения, а кому-то предстоит сдавать экзамены, – пояснил Лазарус.

Он положил листок на стол, и люди сгрудились вокруг.

– Эй, не мешайте!

– Дайте посмотреть!

– Вот что, – профессор Ностридж взял список, – давайте-ка я прочитаю это вслух. Иначе мы друг друга затопчем. – Он откашлялся. – Итак, первыми, увы, будут оглашены фамилии тех, кого решено уволить. Если за этих людей на заседании учебной части не будет собрано девяносто процентов голосов, что увольнению они не подлежат. Все-таки у нас демократия. Однако комиссия предупреждает, что в таком случае в список увольняемых попадут те, кто сейчас под вопросом. Ох, грехи наши тяжкие… – Ностридж покачал головой и принялся громко называть имена: – Роберт Белмис, Тилли Стривелин, Джейн Робин…

Шон вздрогнул. Случилось то, чего он опасался: фамилия Джейн оказалась третьей в списке.

Пятница прошла ни шатко ни валко: Арройо снова прирулил в офис «Экслибриса», час читал представленный его вниманию перевод, а потом, заявив, что это уже значительно лучше, пообещал появиться в понедельник и забрать окончательный вариант. И принять решение на следующей неделе. «Слово настоящего кастильского дона!»

Знаем мы эти честные слова, думала Джейн, поворачивая на свою улицу.

Уже сгущались сумерки, и окна домов светились теплым светом. Неделя выдалась трудной. Сейчас можно будет упасть на диван с книжкой и потратить несколько часов на простые удовольствия. В холодильнике скучает абрикосовый торт.

Джейн немного задевало то, что Шон не зашел к ней в эти дни. Она его так и не видела с понедельника, а во вторник было стыдно показываться ему на глаза. В университете Джейн с тех пор побывала лишь однажды, на лекции в четверг. Быстро приняла у студентов зачеты и сбежала обратно домой – к «душе книги». Лишь вечером удалось немного прогуляться с Мартой, обменяться новостями и просто поболтать. А Шон так и не пришел и даже не позвонил.

Наверное, это от неуверенности: между ним и Джейн возникла связь, и он не знает, что теперь с этим делать. Ладно, еще денек – и придется брать бразды правления в свои руки.

Звонок в дверь раздался через полчаса после прибытия Джейн домой. Улыбаясь, она направилась к двери: мужчины нутром чуют готовящийся ужин, вот что!

Конечно, это был Шон. Только какой-то мрачный.

– Привет, – весело сказала Джейн, – заходи.

Он вошел, отряхнул снег с тапочек, а затем проследовал за хозяйкой на кухню.

– Здравствуй. – Голос его не предвещал ничего хорошего. - Я понимаю, что у нас тут не территория команчей, но… Ты когда в последний раз была в университете?

– Вчера, – немного обескураженно ответила Джейн.

– И не слышала новостей? – осторожно поинтересовался Шон.

– Каких новостей? – встрепенулась Джейн.

– О ревизионной комиссии, прибывшей из Лондона.

Джейн покачала головой.

– Ничего не знаю ни о какой комиссии.

– А вот она о тебе, увы, теперь хорошо знает, – мрачно заявил Шон.

– Да объясни ты наконец, в чем дело! – вскипела Джейн.

Шон вздохнул и объяснил. По мере того как он рассказывал, Джейн чувствовала себя все более странно: как будто она стоит на краю пропасти и ее затягивает вниз.

– В общем, сегодня они вынесли вердикт. И твоя фамилия в списках на увольнение, – закончил Шон.

– Этого не может быть!

– Как раз именно это и может быть! – отрезал Шон. Он снова стоял, подпирая шкафчик и скрестив руки на груди. - Я обещал не упрекать тебя вне стен университета, но… Джейн, посмотри на себя! Ты всю неделю почти не появлялась в университете. Ты пропускаешь занятия. Не сдаешь вовремя планы. Ты нерадивый преподаватель, и комиссия, рассмотрев твое личное дело и отметив график посещаемости, пришла к совершенно логичному выводу: тебе это не нужно. А значит, университет спокойно переживет без тебя.

– Но я не переживу без университета! – выкрикнула Джейн. На глаза наворачивались злые слезы. – Эта зарплата меня кормит… наряду с гонорарами от издательства. И я не могу лишиться ее сейчас, когда нужно выплачивать кредит за дом.

– Раньше надо было думать. – Шон был неумолим. – Еще в понедельник нужно было сдать учебный план на следующий год. Где он? Он хотя бы в набросках существует?

– Нет, – вынуждена была признать Джейн. Занявшись переводом для Арройо, она совсем забыла про учебный план.

– А отмененные лекции? А систематические опоздания? А невнимание к учебному процессу? Джейн, честное слово, ты мне нравишься, но преподаватель из тебя отвратительный. Это объективно. – Шон даже не попытался смягчить все эти заявления.

– Это субъективно! – возмутилась Джейн. – Ты просто ко мне придираешься по старой памяти.

– И комиссия тоже к тебе придирается. Ну естественно… Ответь честно: почему ты работаешь в университете? Тебе нравится преподавать или тебя держит там лишь свободный график и зарплата?

Джейн молчала. В чем-то Шон, конечно, был прав: с его точки зрения, ситуация могла выглядеть именно так. С ее же… Да, в последнее время она и вправду подзапустила дела в университете. Увлеклась переводом, бросила на эту работу все силы. Шон не прав. Преподавать ей нравилось, однако не настолько, чтобы цепляться за эту работу всеми конечностями. Не далее как несколько дней назад Джейн мечтала об увеличении гонораров и прощании с университетскими буднями, только вот что случится, если Хуан Карлос откажется от ее перевода? Испанец и не на такое способен. И тогда Джейн останется и без гонорара, и без университетской зарплаты. Придется брать мелкую подработку, трудиться днем и ночью, чтобы наскрести на выплаты по кредиту. И о шикарном праздновании Рождества можно позабыть. Как все не вовремя.